Японские сказки

Флейта

Давным-давно в Йедо жил джентльмен хорошей родословной и очень честный разговор. Его жена была нежной и любящей леди. К его тайному горе она не родила ему сыновей. Но дочь, которую она дала ему, которого они назвали О'Ионе, которая, будучи истолкована, является «Райс в ухе». Каждый из них любил этого ребенка больше, чем жизнь, и охранял ее как яблоко их глаза. И ребенок вырос красным и белым, и длинноглазый, прямой и стройный, как зеленый бамбук.

Когда О'Эне было двенадцать лет, ее мать опустилась с падением года, отвратительная и утомленная, и когда красный цвет исчез из листьев кленов, она была мертва, окутана и уложена на землю. Муж был диким в своем горе. Он громко кричал, он бил его грудь, он лежал на земле и отказывался от утешения, и в течение нескольких дней он не разбивал его и не спал. Ребенок молчал.

Прошло время. Человек занял свое дело. Снег зимы упал и покрыл могилу его жены. Избитый путь от его дома до жилища мертвых был также безмятежным снегом, кроме слабых отпечатков сандалованных ног ребенка. В весеннее время он опоясал свою одежду и вышел, чтобы увидеть цветение вишни, достаточно веселье и написать стихотворение на позолоченной бумаге, которую он висел на ветке вишневого дерева, чтобы развеваться на ветру. Стихотворение восхваляло весну и саке . Позже он посадил оранжевую лилию забывчивости и больше не думал о своей жене. Но ребенок вспомнил.

До того, как год закончился, он привез домой новую невесту, женщину с честным лицом и черным сердцем. Но человек, бедный дурак, был счастлив и похвалил своего ребенка, и верил, что все в порядке.

Теперь, потому что ее отец любил О'Ионе, ее мачеха ненавидела ее с ревнивой и смертельной ненавистью, и каждый день она жестоко обращалась с ребенком, чьи нежные способы и терпение только разозлили ее. Но из-за присутствия ее отца она не осмелилась сделать О'Ине совсем больным; Поэтому она ждала, выжидая. Бедный ребенок провел свои дни и ночи в муках и ужасном страхе. Но она не сказала ни слова своему отцу. Таков образ детей.

Теперь, через какое-то время, было случайно, что его человек был отозван своим бизнесом в далекий город. Киото было именем города, и от Йедо это многодневное путешествие пешком или на лошади. Однако, нужно, чтобы человек нуждался в этом, и остался там три луны или больше. Поэтому он приготовил и снабдил себя и своих слуг, которые должны были пойти с ним, со всем необходимым; И так дошел до последней ночи перед его отъездом, который должен был быть очень рано утром.

Он позвал О'Онэ к нему и сказал: «Иди сюда, моя дорогая маленькая дочь». О'Оне пошел и опустился на колени перед ним.

«Каким подарком я приведу тебя из Киото?» - сказал он.

Но она повесила голову и не ответила.

«Тогда ответ, грубоватый, - попросил он. «Это будет золотой поклонник или рулон из шелка или новый обь из красной парчи, или великий боец ​​с изображениями на нем и много светловолосых воланчиков?»

Затем она расплакалась, и он взял ее на колени, чтобы успокоить ее. Но она спрятала свое лицо рукавами и закричала, как будто ее сердце сломается. И «О отец, отец, отец, - сказала она, - не уходите - не уходите!»

«Но, милая, мне нужно, - ответил он, - и скоро я вернусь - так скоро, едва ли мне кажется, что меня нет, когда я снова буду здесь с честными подарками в руке».

«Отец, возьми меня с собой», - сказала она.

«Увы, какой прекрасный способ для маленькой девочки! Будете ли вы ходить на ногах, мой маленький паломник или монтировать пачку? И как бы вы путешествовали в гостиницах Киото? Нет, дорогая, останься; Это всего лишь на короткое время, и ваша любезная мать будет с вами ».

Она вздрогнула от его рук.

«Отец, если ты уйдешь, ты больше никогда не увидишь меня».

Затем отец почувствовал внезапное озноб о своем сердце, что дало ему паузу. Но он не обратил на это внимания. Какие! Должен ли он, сильный человек вырасти, поколебать фантазии ребенка? Он осторожно положил О'Енэ из него, и она тихо проскользнула, как тень.

Но утром она подошла к нему перед восходом солнца с небольшой флейтой в руке, вылепленной из бамбука и гладко отполированной. «Я сделал это сам, - сказала она, - из бамбука в роще, которая находится за нашим садом. Я сделал это для вас. Поскольку вы не можете взять меня с собой, возьмите маленькую флейту, почетный отец. Играйте на нем, если хотите, и подумайте обо мне ». Затем она завернула его в носовой платок из белого шелка, выровненный алым, и обмотал алый шнур, и отдал его отцу, который положил его в свой рукав. После этого он ушел и пошел своим путем, направляясь к Киото. Когда он пошел, он оглянулся трижды и увидел своего ребенка, стоящего у ворот, ухаживая за ним. Затем дорога повернулась, и он больше не видел ее.

Город Киото прошел великолепно и красиво, поэтому отец О'Инэ нашел его. И что с его бизнесом в течение дня, которое очень хорошо развивалось, и его удовольствие в вечернее время, и его крепкий сон в ночное время, весело прошло, и маленькая мысль, которую он дал Идо, к его дому или к его ребенку. Прошли две луны и три, и он не собирался возвращаться.

Однажды вечером он готовился отправиться на большой ужин своих друзей, и, обыскивая в сундуке, за какой- то храбрый шелковый хакама, который он намеревался носить в честь праздника, он натолкнулся на маленькую флейту, Все это время скрывалось в рукаве его дорожного платья. Он вытащил его из своего красного и белого носового платка, и, как он это сделал, почувствовал странно холодный холодный холод, который прокрался в его сердце. Он висел над живым древесным углем хибачи, как во сне. Он приложил флейту к губам, когда из нее раздался длинный отвод.

Он поспешно бросил его на коврики и хлопнул ладонями по слуге, и сказал ему, что не выйдет той ночью. Ему было нехорошо, он был один. Спустя долгое время он протянул руку к флейте. Опять тот долгий, меланхоличный крик. Он тряс головой с ног до головы, но он взорвался на флейте. «Вернись в Йедо ... вернись к Едо ... Отец! Отец! »Трепетный детский голос поднялся до крика, а затем сломался.

Ужасное предчувствие теперь овладело человеком, и он был как один рядом с собой. Он бросился из дома и из города и путешествовал день и ночь, отказываясь от сна и еды. Так бледный был он и дикий, что люди считали его сумасшедшим и убежали от него, или жалели его, как страждущих богов. Наконец он подошел к концу своего путешествия, путешествуя с головы до пят, с кровоточащими ногами и полумертвым усталостью.

Его жена встретила его в воротах.

Он сказал: «Где ребенок?»

«Ребенок ...?» - ответила она.

«Да, ребенок, мой ребенок ... где она?» - вскричал он в агонии.

Женщина рассмеялась: «Нет, милорд, откуда я должен знать? Она находится внутри своих книг, или она в саду, или она спит, или, может быть, она вышла со своими товарищами по группе или ... »

Он сказал: «Хватит; Не более того. Пойдем, где мой ребенок?

Затем она испугалась. И «В Бамбуковой роще», - сказала она, широко раскрыв глаза.

Там бежал человек и искал О'Ионе среди зеленых стеблей бамбука. Но он ее не нашел. Он позвонил: «Йоне! Yoné! »И снова:« Yoné! Йоне! »Но у него не было ответа; Только ветер вздыхал в сухих листьях бамбука. Затем он почувствовал себя в рукаве и вытащил небольшую флейту и очень нежно приложил ее к губам. Был слабый вздох. Затем раздался голос, тонкий и жалкий:

«Отец, дорогой отец, моя злая мачеха убила меня. Три луны, так как она убила меня. Она похоронила меня на поляне Бамбуковой рощи. Вы можете найти мои кости. Что касается меня, ты больше меня не увидишь - ты больше меня не увидишь ... »

Своим двуручным мечом человек оправдал и убил свою злую жену, отомстив за смерть своего невинного ребенка. Затем он одел себя в грубую белую одежду, с огромной шапкой из рисовой соломы, которая затеняла его лицо. И он взял на ноги посох и соломенную дождевик и сандалии, и поэтому он отправился в паломничество в святые места Японии.

И он взял с собой на его груди маленькую флейту с его одеждой.