Восточные сказки

2. Синдбад-мореход (второе путешествие)

Но ско­ро Син­д­ба­ду нас­ку­чи­ло си­деть на од­ном мес­те, и за­хо­те­лось ему опять поп­ла­вать по мо­рям. Сно­ва на­ку­пил он то­ва­ров, от­п­ра­вил­ся в Бас­ру и выб­рал боль­шой, креп­кий ко­рабль. Два дня скла­ды­ва­ли мат­ро­сы в трюм то­ва­ры, а на тре­тий день ка­пи­тан при­ка­зал под­нять якорь, и ко­рабль тро­нул­ся в путь, под­го­ня­емый по­пут­ным вет­ром.

Много ос­т­ро­вов, го­ро­дов и стран по­ви­дал Син­д­бад в это пу­те­шес­т­вие, и на­ко­нец его ко­рабль прис­тал к не­ве­до­мо­му прек­рас­но­му ос­т­ро­ву, где тек­ли проз­рач­ные ручьи и рос­ли гус­тые де­ревья, уве­шан­ные тя­же­лы­ми пло­да­ми.

Синдбад и его спут­ни­ки, куп­цы из Баг­да­да, выш­ли на бе­рег по­гу­лять и раз­б­ре­лись по ос­т­ро­ву. Син­д­бад выб­рал те­нис­тое мес­то и при­сел от­дох­нуть под гус­той яб­ло­ней. Ско­ро ему за­хо­те­лось есть. Он вы­нул из до­рож­но­го меш­ка жа­ре­но­го цып­лен­ка и нес­коль­ко ле­пе­шек, ко­то­рые зах­ва­тил с ко­раб­ля, и за­ку­сил, а по­том лег на тра­ву и сей­час же зас­нул.

Когда он прос­нул­ся, сол­н­це сто­яло уже низ­ко. Син­д­бад вско­чил на но­ги и по­бе­жал к мо­рю, но ко­раб­ля уже не бы­ло. Он уп­лыл, и все, кто был на нем - и ка­пи­тан, и куп­цы, и мат­ро­сы,- за­бы­ли о Син­д­ба­де.

Бедный Син­д­бад ос­тал­ся один на ос­т­ро­ве. Он горь­ко зап­ла­кал и ска­зал сам се­бе:

- Если в пер­вое пу­те­шес­т­вие я спас­ся и встре­тил лю­дей, ко­то­рые при­вез­ли ме­ня об­рат­но в Баг­дад, то те­перь ник­то ме­ня не най­дет на этом без­люд­ном ос­т­ро­ве.

До са­мой но­чи сто­ял Син­д­бад на бе­ре­гу, смот­рел, не плы­вет ли вда­ли ко­рабль, а ког­да стем­не­ло, он лег на зем­лю и креп­ко зас­нул.

Утром, с вос­хо­дом сол­н­ца, Син­д­бад прос­нул­ся и по­шел в глубь ос­т­ро­ва, что­бы по­ис­кать пи­щи и све­жей во­ды. Вре­мя от вре­ме­ни он взби­рал­ся на де­ревья и ос­мат­ри­вал­ся вок­руг, но не ви­дел ни­че­го, кро­ме ле­са, зем­ли и во­ды.

Ему ста­но­ви­лось тос­к­ли­во и страш­но. Не­уже­ли при­дет­ся всю жизнь про­жить на этом пус­тын­ном ос­т­ро­ве? Но по­том, ста­ра­ясь под­бод­рить се­бя, он го­во­рил:

- Что тол­ку си­деть и го­ре­вать! Ник­то ме­ня не спа­сет, ес­ли я не спа­су се­бя сам. Пой­ду даль­ше и, мо­жет быть, дой­ду до мес­та, где жи­вут лю­ди.

Прошло нес­коль­ко дней. И вот од­наж­ды Син­д­бад влез на де­ре­во и уви­дел вда­ли боль­шой бе­лый ку­пол, ко­то­рый ос­ле­пи­тель­но свер­кал на сол­н­це. Син­д­бад очень об­ра­до­вал­ся и по­ду­мал: «Это, на­вер­но, кры­ша двор­ца, в ко­то­ром жи­вет царь это­го ос­т­ро­ва. Я пой­ду к не­му, и он по­мо­жет мне доб­рать­ся до Баг­да­да».

Синдбад быс­т­ро спус­тил­ся с де­ре­ва и по­шел впе­ред, не сво­дя глаз с бе­ло­го ку­по­ла. По­дой­дя на близ­кое рас­сто­яние, он уви­дел, что это не дво­рец, а бе­лый шар - та­кой ог­ром­ный, что вер­хуш­ки его не бы­ло вид­но.

Синдбад обо­шел его кру­гом, но не уви­дел ни окон, ни две­рей. Он поп­ро­бо­вал влезть на вер­хуш­ку ша­ра, но стен­ки бы­ли та­кие сколь­з­кие и глад­кие, что Син­д­ба­ду не за что бы­ло ух­ва­тить­ся.

«Вот чу­до - по­ду­мал Син­д­бад.- Что это за шар?»

Вдруг все вок­руг по­тем­не­ло. Син­д­бад взгля­нул вверх и уви­дел, что над ним ле­тит ог­ром­ная пти­ца и крылья ее, слов­но ту­чи, зас­ло­ня­ют сол­н­це. Син­д­бад сна­ча­ла ис­пу­гал­ся, но по­том вспом­нил, что ка­пи­тан его ко­раб­ля рас­ска­зы­вал, буд­то на даль­них ос­т­ро­вах жи­вет пти­ца Рухх, ко­то­рая кор­мит сво­их птен­цов сло­на­ми. Син­д­бад сра­зу по­нял, что бе­лый шар - это яй­цо пти­цы Рухх. Он при­та­ил­ся и стал ждать, что бу­дет даль­ше. Пти­ца Рухх, пок­ру­жив­шись в воз­ду­хе, опус­ти­лась на яй­цо, пок­ры­ла его сво­ими крыль­ями и зас­ну­ла. Син­д­ба­да она и не за­ме­ти­ла.

А Син­д­бад ле­жал не­под­виж­но воз­ле яй­ца и ду­мал: «Я на­шел спо­соб выб­рать­ся от­сю­да. Лишь бы толь­ко пти­ца не прос­ну­лась».

Он по­дож­дал нем­но­го и, уви­дев, что пти­ца креп­ко спит, быс­т­ро снял с го­ло­вы тюр­бан, раз­мо­тал его и при­вя­зал к но­ге пти­цы Рухх. Она и не ше­вель­ну­лась - ведь в срав­не­нии с нею Син­д­бад был не боль­ше му­равья. При­вя­зав­шись, Син­д­бад улег­ся на но­ге пти­цы и ска­зал се­бе:

«Завтра она уле­тит со мною и, мо­жет быть, пе­ре­не­сет ме­ня в стра­ну, где есть лю­ди и го­ро­да. Но ес­ли да­же я упа­ду и ра­зобь­юсь, все-та­ки луч­ше уме­реть сра­зу, чем ждать смер­ти на этом не­оби­та­емом ос­т­ро­ве».

Рано ут­ром пе­ред са­мым рас­све­том пти­ца Рухх прос­ну­лась, с шу­мом рас­п­ра­ви­ла крылья, гром­ко и про­тяж­но вскрик­ну­ла и взви­лась в воз­дух. Син­д­бад от стра­ха заж­му­рил гла­за и креп­ко ух­ва­тил­ся за но­гу пти­цы. Она под­ня­лась до са­мых об­ла­ков и дол­го ле­те­ла над во­да­ми и зем­ля­ми, а Син­д­бад ви­сел, при­вя­зан­ный к ее но­ге, и бо­ял­ся пос­мот­реть вниз. На­ко­нец пти­ца Рухх ста­ла опус­кать­ся и, сев на зем­лю, сло­жи­ла крылья. Тог­да Син­д­бад быс­т­ро и ос­то­рож­но раз­вя­зал тюр­бан, дро­жа от стра­ха, что Рухх за­ме­тит его и убь­ет. Но пти­ца так и не уви­де­ла Син­д­ба­да. Она вдруг схва­ти­ла ког­тя­ми с зем­ли что-то длин­ное и тол­с­тое и уле­те­ла. Син­д­бад пос­мот­рел ей вслед и уви­дел, что Рухх уно­сит в ког­тях ог­ром­ную змею, длин­нее и тол­ще са­мой боль­шой паль­мы.

Синдбад от­дох­нул нем­но­го и ос­мот­рел­ся - и ока­за­лось, что пти­ца Рухх при­нес­ла его в глу­бо­кую и ши­ро­кую до­ли­ну. Вок­руг сте­ной сто­яли ог­ром­ные го­ры, та­кие вы­со­кие, что вер­ши­ны их упи­ра­лись в об­ла­ка, и не бы­ло вы­хо­да из этой до­ли­ны.

- Я из­ба­вил­ся от од­ной бе­ды и по­пал в дру­гую, еще худ­шую,- ска­зал Син­д­бад, тя­же­ло взды­хая.- На ос­т­ро­ве бы­ли хоть пло­ды и прес­ная во­да, а здесь нет ни во­ды, ни де­ревь­ев.

Не зная, что ему де­лать, он пе­чаль­но бро­дил по до­ли­не, опус­тив го­ло­ву. Тем вре­ме­нем над го­ра­ми взош­ло сол­н­це и ос­ве­ти­ло до­ли­ну. И вдруг вся она яр­ко зас­вер­ка­ла. Каж­дый ка­мень на зем­ле блес­тел и пе­ре­ли­вал­ся си­ни­ми, крас­ны­ми, жел­ты­ми ог­ня­ми. Син­д­бад под­нял один ка­мень и уви­дел, что это дра­го­цен­ный ал­маз, са­мый твер­дый ка­мень на све­те, ко­то­рым свер­лят ме­тал­лы и ре­жут стек­ло. До­ли­на бы­ла пол­на ал­ма­зов, и зем­ля в ней бы­ла ал­маз­ная.

И вдруг отов­сю­ду пос­лы­ша­лось ши­пе­ние. Ог­ром­ные змеи вы­пол­за­ли из-под кам­ней, что­бы пог­реть­ся на сол­н­це. Каж­дая из этих змей бы­ла боль­ше са­мо­го вы­со­ко­го де­ре­ва, и ес­ли бы в до­ли­ну при­шел слон, змеи, на­вер­но, прог­ло­ти­ли бы его це­ли­ком.

Синдбад зад­ро­жал от ужа­са и хо­тел бе­жать, но бе­жать бы­ло не­ку­да и нег­де бы­ло ук­рыть­ся. Син­д­бад за­ме­тал­ся во все сто­ро­ны и вдруг за­ме­тил ма­лень­кую пе­ще­ру. Он заб­рал­ся в нее пол­з­ком и очу­тил­ся пря­мо пе­ред ог­ром­ной зме­ей, ко­то­рая свер­ну­лась клуб­ком и гроз­но ши­пе­ла. Син­д­бад еще боль­ше ис­пу­гал­ся. Он вы­полз из пе­ще­ры и при­жал­ся спи­ной к ска­ле, ста­ра­ясь не ше­ве­лить­ся. Он ви­дел, что нет ему спа­се­ния.

И вдруг пря­мо пе­ред ним упал боль­шой ку­сок мя­са. Син­д­бад под­нял го­ло­ву, но над ним ни­че­го не бы­ло, кро­ме не­ба и скал. Ско­ро свер­ху упал дру­гой ку­сок мя­са, за ним тре­тий. Тог­да Син­д­бад по­нял, где он на­хо­дит­ся и что это за до­ли­на.

Давно-давно в Баг­да­де он слы­шал от од­но­го пу­те­шес­т­вен­ни­ка рас­сказ о до­ли­не ал­ма­зов. «Эта до­ли­на, - го­во­рил пу­те­шес­т­вен­ник, - находится в да­ле­кой стра­не меж­ду гор, и ник­то не мо­жет по­пасть в нее, по­то­му что ту­да нет до­ро­ги. Но куп­цы, ко­то­рые тор­гу­ют ал­ма­за­ми, при­ду­ма­ли хит­рость, что­бы до­бы­вать кам­ни. Они уби­ва­ют ов­цу, ре­жут ее на кус­ки и бро­са­ют мя­со в до­ли­ну. Ал­ма­зы при­ли­па­ют к мя­су, а в пол­день в до­ли­ну спус­ка­ют­ся хищ­ные пти­цы - ор­лы и яс­т­ре­бы,- хва­та­ют мя­со и взле­та­ют с ним на го­ру. Тог­да куп­цы сту­ком и кри­ка­ми от­го­ня­ют птиц от мя­са и от­ди­ра­ют при­лип­шие ал­ма­зы; мя­со же они ос­тав­ля­ют пти­цам и зве­рям».

Синдбад вспом­нил этот рас­сказ и об­ра­до­вал­ся. Он при­ду­мал, как ему спас­тись. Быс­т­ро соб­рал он столь­ко круп­ных ал­ма­зов, сколь­ко мог унес­ти с со­бой, а по­том рас­пус­тил свой тюр­бан, лег на зем­лю, по­ло­жил на се­бя боль­шой ку­сок мя­са и креп­ко при­вя­зал его к се­бе. Не прош­ло и ми­ну­ты, как в до­ли­ну спус­тил­ся гор­ный орел, схва­тил мя­со ког­тя­ми и под­нял­ся на воз­дух. До­ле­тев до вы­со­кой го­ры, он при­нял­ся кле­вать мя­со, но вдруг сза­ди не­го раз­да­лись гром­кие кри­ки и стук. Встре­во­жен­ный орел бро­сил свою до­бы­чу и уле­тел, а Син­д­бад раз­вя­зал тюр­бан и встал. Стук и гро­хот слы­ша­лись все бли­же, и ско­ро из-за де­ревь­ев вы­бе­жал ста­рый, тол­с­тый бо­ро­да­тый че­ло­век в одеж­де куп­ца. Он ко­ло­тил пал­кой по де­ре­вян­но­му щи­ту и кри­чал во весь го­лос, что­бы отог­нать ор­ла; Не взгля­нув да­же на Син­д­ба­да, ку­пец бро­сил­ся к мя­су и ос­мот­рел его со всех сто­рон, но не на­шел ни од­но­го ал­ма­за. Тог­да он сел на зем­лю, схва­тил­ся ру­ка­ми за го­ло­ву и вос­к­лик­нул:

- Что это за нес­час­тье! Я уже це­ло­го бы­ка сбро­сил в до­ли­ну, но ор­лы унес­ли все кус­ки мя­са к се­бе в гнез­да. Они ос­та­ви­ли толь­ко один ку­сок и, как на­роч­но, та­кой, к ко­то­ро­му не при­лип­ло ни од­но­го ка­меш­ка. О го­ре! О не­уда­ча!

Тут он уви­дел Син­д­ба­да, ко­то­рый сто­ял с ним ря­дом, весь в кро­ви и пы­ли, бо­сой и в ра­зор­ван­ной одеж­де. Ку­пец сра­зу пе­рес­тал кри­чать и за­мер от ис­пу­га. По­том он под­нял свою пал­ку, зак­рыл­ся щи­том и спро­сил:

- Кто ты та­кой и как ты сю­да по­пал?

- Не бой­ся ме­ня, поч­тен­ный ку­пец. Я не сде­лаю те­бе зла,- от­ве­тил Син­д­бад.- Я то­же был куп­цом, как и ты, но ис­пы­тал мно­го бед и страш­ных прик­лю­че­ний. По­мо­ги мне выб­рать­ся от­сю­да и по­пасть на ро­ди­ну, и я дам те­бе столь­ко ал­ма­зов, сколь­ко у те­бя ни­ког­да не бы­ло.

- А у те­бя прав­да есть ал­ма­зы?- спро­сил ку­пец.- По­ка­жи.

Синдбад по­ка­зал ему свои кам­ни и по­да­рил са­мые луч­шие из них. Ку­пец об­ра­до­вал­ся и дол­го бла­го­да­рил Син­д­ба­да, а по­том он поз­вал дру­гих куп­цов, ко­то­рые так­же до­бы­ва­ли ал­ма­зы, и Син­д­бад рас­ска­зал им обо всех сво­их нес­час­ть­ях.

Купцы поз­д­ра­ви­ли его со спа­се­ни­ем, да­ли ему хо­ро­шую одеж­ду и взя­ли его с со­бой.

Они дол­го шли че­рез сте­пи, пус­ты­ни, рав­ни­ны и го­ры, и не­ма­ло чу­дес и ди­ко­ви­нок приш­лось уви­деть Син­д­ба­ду, по­ка он доб­рал­ся до сво­ей ро­ди­ны.

На од­ном ос­т­ро­ве он уви­дел зве­ря, ко­то­ро­го на­зы­ва­ют кар­ка­данн. Кар­ка­данн по­хож на боль­шую ко­ро­ву, и у не­го один тол­с­тый рог по­се­ре­ди­не го­ло­вы. Он та­кой силь­ный, что мо­жет но­сить на сво­ем ро­ге боль­шо­го сло­на. От сол­н­ца жир сло­на на­чи­на­ет та­ять и за­ли­ва­ет кар­ка­дан­ну гла­за. Кар­ка­данн слеп­нет и ло­жит­ся на зем­лю. Тог­да к не­му при­ле­та­ет пти­ца Рухх и уно­сит его в ког­тях вмес­те со сло­ном в свое гнез­до. Пос­ле дол­го­го пу­те­шес­т­вия Син­д­бад на­ко­нец доб­рал­ся до Баг­да­да. Род­ные с ра­дос­тью встре­ти­ли его и ус­т­ро­или праз­д­ник по слу­чаю его воз­в­ра­ще­ния. Они ду­ма­ли, что Син­д­бад по­гиб, и не на­де­ялись боль­ше его уви­деть. Син­д­бад про­дал свои ал­ма­зы и опять стал тор­го­вать, как преж­де.

Так окон­чи­лось вто­рое пу­те­шес­т­вие Син­д­ба­да-Мо­ре­хо­да.